Из цикла "ГАЗЕТЧИК" / Стихи

Выставка

 

Отснял два десятка фотографий,
договорился о помещении,
расклеил афиши,
наконец, пригласил журналистов
на открытие.
Но, только перечитывая книгу отзывов,
понял, что добился, чего хотел:
«Если Вы еще в здравом уме...»

 

* * *

В ночном баре

пригородного пансионата
танцевали двое:
местная проститутка

соблазняла заезжего финна.
Понимали друг друга
по движению рук –
в таких случаях тела
быстро находят общий язык.
Впрочем, с точки зрения жены,
происходящее выглядело
не так грустно.
Святая наивность!
После первой рюмки заявила:
«Я тоже хочу танцевать!»

 

 

* * *

Бывшая отличница Голикова
продала квартиру за долги,
Сошников (после училища тыла
распределили в Хабаровск)
спился вместе с женой.
Милкин разорился на заработках –

год пропадал неизвестно где,
а Гусеву – и того хуже –
в пьяной драке выбили глаз.
Так что ж я все хлопочу
над газетными статьями,
сочиняю рассказы, рисую?
Неужели хочу выбиться
из общей массы,
стать исключением из правил?

 

 

 

 

* * *

Как меняются люди!

В институте играл

под его началом

в студенческом оркестре

(зарабатывал талоны

на бесплатное питание).

А теперь горе-дирижер

и липовый профессор

подался в политику:

активист патриотического клуба

«Народовластие» —

сам пляшет под чью-то дудку.

 

 

*  *  *

Две миловидные студентки

с фотоаппаратом в руках

стоят у Гранитной террасы в нерешительности.

Одна шепчет другой:

– «Подождем кого-нибудь – сфотографируют.

Этого (кивает на меня) просить не будем, –

сразу приставать начнет…»

И откуда в людях подозрительность?

Как будто у меня дурное на уме.

Решено: назовусь фотографом,

войду к студенткам в доверие

(я ж не проходимец какой-нибудь),

а дальше – по обстоятельствам.

Заветы древних чту с детства:

если не гора ко мне, значит, я – к ней.

 

 

* * *

Про меня сказали:

«Гламурно одет».

Ушам не поверил –

звучит оскорблением.

Купил куртку за гроши,

как лежалый товар,

правда, в хитром магазине –

на рекламе Ксения Собчак.

Неужели гламур обесценился,

и я дважды пострадал от неразборчивости?

Впредь буду осмотрительнее:

никакого демпинга,

никакого доверия Собчак!

 

 

 

 

 

Газетчик

 

Вспоминаю,

как на вступительных экзаменах

в музыкальное училище,

играя фугу Баха,

вдруг понял:

не мое это призвание

быть музыкантом!

Как сказал, так и вышло:

с тех пор журналистом

в бесплатной городской газете.
за копейки…

 

 

* * *
У моей знакомой появился зять.
Полная противоположность невесте:
приезжий, «с десятью классами»,
характер далек от идеального,
да и симпатичным не назовешь.
Недавно он потерял работу –
изредка ездит по «шабашкам».
Знакомая говорит, что он устает,
и каждый раз делает ему массаж.
У нее к нему только одна претензия:
обещал вернуть деньги за лимузин,
арендованный в день свадьбы,
но до сих пор не сдержал слово.

 

 

* * *

Назвали концептуалистом,
а о самих работах
высказались так:
«Ни уму, ни сердцу
ничего не «сообщают»
такие экзерсисы».
Кого-то от этих слов
холодным потом
прошибло бы,
а мне — все равно что
бальзам на душу.

 

 

* * *

Назвалась в чате Лолитой,

а первое письмо закончила так:

«Целую ушко!»

В другом «обняла нежно»

и обещала разделить со мной ванну.

Словно ждал над собой

этой жуткой шутки:

мне за сорок, а ей – вполовину.

Встречу назначила на выходные…

Почему не представился сразу –

Гумберт?!

 

Ревность

Все могу понять в стихах Шаталова:
мальчика в антикварном магазине,
с павлином под мышкой
и угадывающимся большим членом;
спортсменов, бегающих по набережной
в широких трусах и методично
раздвигающих колени;
греческих юношей
с легким пушком на подбородке
и даже выебанного китайского
мальчика с раскоряченными ногами.
Но дались ему эти
одинокие мастурбации
в холодном гостиничном номере!

 

 

* * *

В кабинете нас двое:

директор фирмы и я.

Большую часть дня

он занят сетевыми играми:

пишет кому-то эсэмэски,

звонит, прыская от смеха.

Я более осмотрителен:

украдкой сочиняю стихи.

Бывает, он ворочается в кресле

и тянет со смыслом: «Та-а-ак»,

изображая деловитость.

А иногда бросает в трубку:

«Не могу сейчас, занят» –

это звонит бывшая жена.

Я отвечаю директору тем же:

раскладываю служебные бумаги

и обратно их собираю,

как будто участвую в обряде.

У нас полное взаимопонимание.

 

 

 

 

* * *

Муторно бывает
от такого сходства:
«Мрачноватый мужик,
схожий с Раскольниковым
в исполнении Тараторкина
(или с Володей Климычевым
с большого похмелья)...»
С похмелья, может быть,
чем-то напоминаю,
но когда трезвый –
ничего общего.

 

 

 

* * *

На углу Садовой в полутьме

известный поэт М.

вместо женской руки

случайно поцеловал мою.

Свидетелей двое:

местный литератор Н.,

(его мнение безразлично)

и моя жена, обделенная поцелуем.

Думал, изведет дома расспросами:

не далеко ли зашел в отношениях с М.?

Так не проронила ни слова!

Чем объяснить поведение жены?

Самоуверенностью, равнодушием,

или, может, тайным сочувствием

однополым любовникам?

Как бы ни было, пусть объяснится,

ведь я не «тапетка»,

не «сафирчик» какой-нибудь.

 

 

* * *

Говорил на днях

со знакомым корреспондентом,

перешедшим из одной газеты

в другую.

Тема избитая:

где наш брат, журналист,

зарабатывает больше?

Оклад, гонорары,

построчная месячная норма –

с этой арифметикой

любой газетчик знаком.

Так бы и расстались ни на чем,

но вот «новость»:

редактор еженедельника «N» -

гомосексуалист!

 

 

* * *

Жена ревнует:

«Кто – Мага?» – «всегда неловкая,

рассеянная, занятая мыслями

о пестром костюмчике

или причудливых узорах,

которые начертили

две мухи на потолке…»,

– «Жюстин?» – «…ни гречанка,

ни сирийка, ни египтянка…»,

«хозяйка изощренного мужского ума»,

– «Долорез Гейз?» – «прелестный профиль,

приоткрытые губы, теплые волосы…»,

– «Или, может, «тургеневская женщина?»

 

 

* * *

Целый год
не мог на дверь в кухне
задвижку приладить.
Жена бранилась, говорила:
«Молотка в руках
отроду не держал!»
А мне что за необходимость
в запертой двери?
Заходи любой,
бери, что хочешь!

 

 

* * *

Местный поэт выспрашивал:

где взять деньги

на издание своей книги?

Я изворачивался, как мог,

говорил: «Подумаю.

Наведу справки там-то и там-то»,

даже обещал позвонить на днях.

До сих пор жалею,

что ничего не сказал

о самих стихах –

вдруг возомнит себя гением!

 

 

* * *

Читаю рецензию в толстом журнале:

«В заметках Владимира Климычева
упоминаются «Записные книжки» Вяземского...»

И больше в статье обо мне ни слова!
А ведь советовали прочитать журнал,

предрекали успех на писательской ниве,

говорили: «На твою прозу
обратила внимание критика!»

 

 

* * *

«Молот ведьм»,
авторы Шпренгер и Инститорис –
два монаха-инквизитора.
Читаю название главы:
«Тридцать четвертый вопрос:
о том, какой приговор
выносится ведьме,
врачующей околдования,
повивальным бабкам-чародейкам
и стрелкам-колдунам».
До сих пор не понял,
повезло мне с книгой
или нет?

 

 

Одноклассник

 

Банкир.

Свой бизнес в Гонконге.

Гордится тем,

что управляет самолетом

и моется в Кремлевской бане.

Иду просить его о том,

чтобы издал мою книгу.

Получится ли этот разговор

между одноклассником и мной,

корреспондентом бесплатной

городской газеты?

 

 

* * *

Читаю в толстом журнале

отзыв на статью местного журналиста:

«бездарный, невежественный,

тупой, как третий секретарь райкома»,

«эта сволочь», «ничтожество», «импотент».

Так вот что значит

для нынешнего писателя

«владеть словом»!

Набокова с Сашей Соколовым

эта велеречивость

в трепет привела бы.

А говорят, в России

искусство в загоне…

Представляю автора:

N. – московский прозаик и эссеист,

редактор альманаха «Утро», -

«великий кормчий»

современной русской литературы.